Взятие Антоновки

Кировский-ДВ История Кировского района Гражданская война

2 982

Содержание

История Кировского муниципального района — Твой район. Твоя история.

В течение двух дней после занятия красными Руновки на фронте было затишье. Отряд Караича из колоны Флегонтова продвинулся в незанятую противником Афанасьевку. Остальные силы красных продолжали занимать Руновку.
После нескольких поражений в предыдущих боях Калмыков получил большое пополнение живой силой и оружием (особенно переданными японцами пулеметами (16 шт.) и артиллерией). В селе Антоновка, где расположился штаб атамана, скопилось около двух тысяч сабель, в том числе конный дивизион под командованием сотника Бирюкова и пулеметная команда под командованием капитана Михайловского (16 пулеметов, 90 человек). Занимавшие антоновскую возвышенность казаки имели боевую связь с французским батальоном на своем левом фланге, 5-й батальон чехов прикрывал дорогу к Свиягино.

Атаман Калмыков и генерал Дитерихс во время инспекции союзного командования

С правого фланга казачьих позиций до самой Афанасьевки тянулись болота. По карте они были непроходимыми. Очевидно поэтому, не ожидая флангового удара справа, начальник штаба Калмыкова есаул Ю. А. Савицкий всю оборону выдвинул не в сторону находившейся всего лишь в четырех километрах Афанасьевки, а в сторону губернского тракта — в направлении сел Руновка и Ольховка, где находились центральные части советских войск.
Но жители села Афанасьевка, которых было немало в отряде Флегонтова, предложили провести по тропинкам не только пехоту, кавалерию, но и артиллерию.
Красноармейцы под командованием Алексея Флегонтова и конники Караича без согласования со штабом фронта решили повести наступление на Антоновку сразу с трех сторон. Ранним утром после шедшего всю ночь проливного дождя бойцы обходного отряда, пройдя по болотам из Афанасьевки, заняли позиции на околице Антоновки. Пехота с артиллерией залегла на околице села. Кавалеристы должны были после занятия антоновки перерезать казакам пути отступления по направлению к Свиягино. Из Руновки двинулись колоны основных частей левофланговой группы Уссурийского фронта.
Флегонтов в предрассветной тишине чутко прислушивался к доносящимся со стороны Антоновки звукам. Но они были самые привычные: кричали петухи, тявкали собаки. Высланная в Афанасьевку кавалерийская разведка не возвращалась. Связь с обходной колонной прервалась. Как потом выяснилось, разведчики, посланные для связи, просто-напросто влились в наступающие части и вместе с ними двинулись на Антоновку, не сообщив командующему обстановку. Дисциплина в те годы в красногвардейских и красноармейских отрядах была не на высоте.

За несколько минут до начала штурма, намеченного на 5 часов, к позициям красных, залегших в кустарнике на окраине села, пробрался местный житель, он сообщил, что в его хате ночует атаман Калмыков, а с ним еще 5 офицеров. Командир батареи Иван Хавчук приказал выкатить одно орудие на прямую наводку и обстрелять указанную крестьянином хату. Выстрелы этого орудия послужили сигналом для начала штурма. Орудийный снаряд влетел в окно хаты, в которой ночевал атаман, пробил стену и взорвался во дворе. Сразу же заговорили с обеих сторон пулеметы. На много верст раздалось громогласное «Ура!».
Калмыков, поднятый с постели, в одном нательном белье выпрыгнул в окно, кинулся к неоседланной лошади и, вскочив на нее, погнал галопом к месту дислокации пулеметной команды. Но было уже поздно. За первые минуты боя калмыковцы потеряли более тридцати человек убитыми и ранеными. А конникам Караича в результате стремительного налета удалось захватить находившуюся посреди села замаскированную под дубками готовую к бою батарею с запряжкой, четырьмя горными орудиями и штабелем снарядов. Рядом с батареей стояли с чехлами на стволах семь брошенных калмыковцами пулеметов. Возле штаба находилась повозка с денежным ящиком.
Казаки, многие из которых, так же как и атаман, были лишь в нательном белье, понеся сразу значительные потери, прячась за домами и хозяйственными постройками, отходили на околицу села к лесу. Лишь небольшие группы казаков оказали сопротивление.
Калмыков с небольшой группой казаков пытался отбить пушки и снаряды. В скоротечном бою был убит командир конного дивизиона сотник Бирюков. Чуть было не погиб и сам атаман. Венгерский кавалерист стрелял в упор в Калмыкова, находившегося рядом с ординарцем со знаменем Уссурийского отряда. Но венгр не учел высокой траектории старой русской винтовки, и пуля лишь сбила папаху атамана. Которая упала в грязь. Ординарец Калмыкова спрыгнул с лошади, чтобы поднять ее и оказался один на один с венгерским солдатом. Успев вынуть шашку из ножен от нанес венгру удар, сбивший его с ног, но так как уже близко оказались подоспевшие красные кавалеристы, бросив знамя, едва сам смог уйти. Бежал и Калмыков. Но так как пути отхода были уже перерезаны, до позднего вечера ему пришлось прятаться в копне сена. И лишь с покровом темноты, ближе к утру, появиться в Никитовке, куда отошла значительная часть его отряда.

Калмыковцы

После того, как начала действовать обходная колона, основные части левофланговой группы красных были так же двинуты на Антоновку. Флегонтов с кавалерийскими частями поскакал к стыку белых частей с союзниками. Но оказалось, что чехи и французы при первых выстрелах оставили свои позиции и ушли в сторону Свиягино, оголив тем самым фронт калмыковцам.
В результате утреннего боя у противника были так же захвачены 43 винтовки, патроны и 150 оседланных лошадей. Часть пленных казаков перешла на сторону красных.
Во дворе местного жителя Иванюка был обнаружен трупп личного доктора Калмыкова — француза по национальности.
Разгром калмыковского отряда мог быть бы более полным, если бы венгерские кавалеристы, захваченные наступательным порывом, не ворвались улицы Антоновки вместе с пехотой, а заняли бы позиции за селом, как это было им приказано.
Отряды Флегонтова преследовали вырвавшихся из Антоновки белоказаков вплоть до села Никитовка, находя по пути брошенные повозки, обмундирование и прочие вещи. «Портки Калмыкова валяются», — шутили красноармейцы.
В Никитовке калмыковцы заняли для обороны выгодные позиции, выставив сильные пулеметные заслоны. Утром красные возобновили атаки на село, но ни одна из них не увенчалась успехом. Всюду красногвардейцы наталкивались на сильный огонь многочисленных пулеметов, которыми атамана вновь снабдили союзники. Вдобавок, судя по донесения разведки, белоказакам подошли на помощь какие-то неизвестные иностранные части.
Бой с переменным успехом продолжался 3 дня. Отряд красных, ведя ружейную и артиллерийскую перестрелку, а так же во время ночных вылазок противника потерял десятки бойцов убитыми и ранеными. Хотя и белые понесли не меньше потерь.

События последних дней сильно всполошили Союзников. Они оказались под угрозой обхода Вот как об этом вспоминал полковник Уорд: «Я вел неравную борьбу с миллионами комаров, пытаясь спать в своей хижине из ветвей и болотных трав, когда был разбужен звуками, издаваемыми полевым телефоном. Чешский солдат, который выступал в качестве оператора, старался не нарушать мой сон, но, в конце концов, в отчаянии я встал и бродил по окрестностям лагеря, пока чудесный колорит на Востоке не возвестил о начале славного летнего дня в Сибири. Сине-фиолетовый покров уступил место красивым желто-оранжевым оттенкам, каких я никогда не видел прежде.
Часовой ткнул спящего Томми который словно огромная черная лягушка сидел на самой высокой точке лагеря, на влажном, росистом одеяле травы, рядом с ним лежал блестящий в лучах восходящего солнца горн. Спящий проснулся, и приложил горн к губам. Над притихшим лагерем зазвучал громкий солдатский призыв, «Подъем!». Мгновенно весь бивуак ожил, но едва горн замолк, когда телефонный аппарат стал издавать резкие звуки. Чешский оператор, до этого веселый и беспечный, взяв трубку, вдруг посерьезнел. Он отвечал только односложно: да, да. Затем он спокойно повесил трубку на ствол дерева, подпиравшего наш болотный «дом», и начал объяснять моему переводчику, лейтенанту Больсару что только что получил сообщение от майора Пишона, который хотел бы видеть меня в своей штаб-квартире, ссылаясь на серьезное положение в Антоновке. Я сел на своего Нерона, и вскоре прибыл в Краевский, где услышал всю удивительную историю, случившуюся в Антоновке.
В стане Союзных войск срочно искались пути выхода из сложившейся сложной ситуации. Майор Пишон с полковником Уордом приходят к выводу о том, что отступление — это единственное правильное решение, чтобы избежать окружения обошедшим их правый фланг противником.
По распоряжению командования Союзных войск отступление должно быть организовано следующим образом: чехи отходят мимо линии британских войск на Краевский. Следом отходят британский и французский батальоны, которые должен прикрывать своим огнем бронепоезд и пулеметная Мидльсекского полка под командованием лейтенанта Кинга.
Уорд с великим сожалением покинул такие прекрасные, по его мнению, позиции.